Newspaper & coffee

ГРУЗИНСКИЕ ЗАРИСОВКИ

Инал Хашиг, Би-Би-си

Летом прошлого года возникла идея силами внештатных корреспондентов Би-би-си в Абхазии и Грузии сделать серию передач, посвященных грузино-абхазскому конфликту. С этой целью ИналХашиг в конце ноября провел в Грузии неделю. После чего в Абхазии побывала его коллега Кети Бочоришвили.

ПУШКИН И ГРУЗИЯ
"На холмах Грузии лежит ночная мгла"- именно эта пушкинская строка пришла мне в голову в тот момент, когда АН-26, принадлежащий миссии ООН, на борту которого я находился, сделал вираж вокруг вечернего Тбилиси, пошел на посадку. Классик, на то он и классик, что даже двести лет спустя актуален до невозможности - в Грузии энергетический кризис, в полной мере характеризующий нынешнее состояние страны. В этой, обласканной вниманием коммунистических вождей и воспетой выпестованной ими же литературной богемой, кавказской республике лишь в течение 4-6 часов в сутки подается свет. Состояние с электроэнергией соответствует и положению экономики в целом.

ПРОБЛЕМА ТРЕТЬЕЙ СИЛЫ
Уже в здании аэропорта бросилось в глаза: все вывески и таблички исключительно на двух языках - грузинском и английском, русский нынче не в моде. В Грузии с недавних пор, все, что связано с Россией, принято называть "третьей силой". Причем данное клише употребляется как политками, так и простыми людьми в исключительно негативном контексте. "Третья сила" уже стала синонимом всех обрушившихся на Грузию бед. На Россию, не церемонясь, списывают все. Ничего не поделаешь, такова конъюктура рынка, а он, этот "рынок", сегодня ориентирован на Запад. Как мне сказал один из моих новых тбилисских знакомых, работающий в Миссии ООН, по количеству международных организаций Грузию впору заносить в книгу рекордов Гиннеса, "Не дай Бог, они уедут, и нам придет полный конец".

АБХАЗСКАЯ ПРОБЛЕМА
У въезда в Тбилиси вывешен красочный плакат огромных размеров, на котором по-грузински написано: Помни Абхазию. Подобного рода транспаранты в Грузии встречаются повсюду. Абхазская тематика постоянно присутствует на страницах газет, звучит в речах ведущих политиков. Если суммировать все это, кажется, что решение "абхазской проблемы" является самой большой головной болью каждого грузина. Однако на деле все это выглядит далеко не так. Если отбросить всю эту политическую декларированность, искусственно подогреваемую властями, у грузинского общества в целом "абхазская проблема" находится где-то во втором десятке. На данный момент людей волнуют вещи, с которыми им приходится каждый день сталкиваться и которые гипотетически можно еще решить (энергетический кризис, безработица, коррупция, социальные проблемы и т.д.), в то время как решение "абхазского вопроса" для многих из них начинает приобретать контуры далекой перспективы. Несмотря на то, что прошло уже более семи лет с момента окончания грузино-абхазской войны, власти Грузии не предпринимают действенных мер для интеграции беженцев в грузинское общество. До сих пор им отказывают в участии в выборах в органы местного самоуправления. Беженцев все время убеждают не распаковывать чемоданы. "Скоро вы вернетесь в Абхазию" - говорят им. Для этого до сих пор держат надарейшвилиевское "правительство в изгнании", в штат которого включены все мыслимые и немыслимые должности (существует даже мэр Гудауты, на тбилисских улицах можно встретить представителя ГАИ Гульрипшского района, штрафующего местных водителей за превышение скорости, и т.д.).

ДОБОРДЖГЕНИДЗЕ
В ходе моей недельной командировки мне довелось встретиться со многими грузинскими политиками, представителями неправительственных организаций, простыми людьми. Три дня у меня ушли на поиски председателя грузинской комиссии по поиску пропавших без вести и обмену военнопленными. И когда поиски увенчались успехом, я понял, почему так трудно было все это сделать. Маленькая коморка, два ряда допотопных столов, турецкая керосинка посреди комнаты - вот и вся обстановка "офиса" комиссии, в которой я, помимо Доборджгенидзе застал еще несколько старушек, одетых в траурные одежды. Более часа Доборджгенидзе рассказывал мне о своей работе, о том, как грузинская комиссия взаимодействует с абхазской комиссией по поиску пропавших без вести. Он не говорил о политике, не жаловался на отсутствие средств, хотя было видно, что их явно не хватает. Речь в основном шла о конкретных делах и о том, какие меры принимаются для поиска. Председатель комиссии поведал мне об одном эпизоде. Для поиска захоронения абхазского солдата, по обоюдному согласованию, на территорию Абхазии привезли свидетеля грузина, которого уже на месте поисков узнал одного из абхазов как убийцу своего родного брата. Ситуация грозила выйти из под контроля и могла закончиться обычной кровной местью. Возможно, так бы и произошло бы, вспоминает Владимир Доборджгенидзе, если бы не благородство потерявшего брата абхаза, который, обратившись к членам комиссии, заверил, что пока идут поиски, он своего врага трогать не будет, а "дальше он знает что делать". По словам председателя грузинской комиссии, такие нештатные ситуации происходят не часто, но они есть. На следующий день после этого интервью я случайно узнал, что во время войны у Владимира Доборджгенидзе без вести пропал сын.

РУХИ
В советские времена, после событий 78-го года, в селе Рухи Зугдидского района, что на границе Грузии и Абхазии, тогдашние коммунистические лидеры решили проводить ежегодные встречи абхазской и грузинской молодежи. В течение целого десятилетия этот праздник отмечался с присущей советской власти помпезностью: театрализованные сценки о нерушимой дружбе абхазов и грузин, рапортование о достижениях, кончавшиеся многочасовыми комсомольскими попойками и т.д. После того, как Союз начал распадаться, уже никто не вспоминал о дружбе, затем война… Сегодня в Рухи, в том месте, где проходили народные гулянья, пустырь. Лишь заросший плющом пятнадцатиметровый монумент Дружбы, выполненный в церетелевском стиле, остается единственным напоминанием о "былой дружбе", которой, впрочем, и не было.